Как избежать «синдрома Варвары Карауловой»

«Планета оказалась в зоне террористической турбулентности», - так кратко охарактеризовала Валентина Дьячкова, представитель МИД России в г. Красноярске, умонастроения, царившие на 12-й Всероссийской специализированной выставке «Современные системы безопасности – Антитеррор».

На пленарном заседании, прошедшем в рамках выставки, выступавшими – представителями всех регионов России – было отмечено, что основная угроза терроризма поступает из сети Интернет. Запрещенной в России экстремисткой группировкой  ИГИЛ создано более 500 сайтов, где пропагандируются идеи терроризма. 1/3 из них на русском языке. Отмечается высокое мастерство программистов и пропагандистов ИГИЛ, с которыми трудно бороться. Среди последних много профессиональных журналистов, преимущественно показывающих бытовую жизнь боевиков и имитирующих любительские съемки, вызывающие особенное доверие и популярность в Интернете.

Из сети уже было удалено 4 228 материалов по решению суда, к 2353 ресурсам был ограничен доступ. Но блокировка сайта является пока единственным и очень неэффективным методом борьбы с заразой терроризма.

Молодежь в возрасте 14-25 лет, получающая информацию преимущественно из Интернета, находится в первую очередь под пропагандистским ударом террористов. Последние играют на стремлении освободиться от родительского диктата, чувства неполноценности, одиночества, характерных для юного возраста. Первичные знания о подготовке терактов молодежь получает из различных игровых приложений к смартфонам и планшетам. Боевые сцены из развлекательных игр могут вдохновить подростков для участия в реальных событиях в Сирии, а для отравленного кровавыми сценами мозга переход от виртуальности в реальность может не иметь четких границ. Часто интернет-ресурсы боевиков выдаются за учебные – по изучению арабского языка. Под этой маской также скрывается заманивание в ряды пушечного мяса.

Один из выступавших на пленарном заседании, заместитель начальника главного управления по противодействию экстремизму МВД России Вадим Макаров, особо отметил заманивание экстремистскими сайтами женщин, которым боевики представляются неким идеалом женского счастья:

«Известны случаи, когда в Сирию направлялась беременная молодая женщина и девушка, имеющая маленького годовалого ребенка. Нашумела история с Варварой Карауловой. Я лично в союзе с турецкими спецслужбами занимался возвращением на Родину этой девушки. Но вирус экстремизма засел в ее голове очень глубоко, и она снова вернулась к общению с боевиками и в конце концов была осуждена».

Макаров отметил, что судьба попавших в Сирию женщин трагична: они становятся сексуальными рабынями, их неоднократно перепродают, и шанса вернуться домой у них практически нет.

«Синдромом Варвары Карауловой» оказалась заражена и жительница Красноярского края Мария Шабалина, которая также в результате своих симпатий к боевикам отбывает наказание в тюрьме. Мария Шабалина в 2011 году закончила филологический факультет СФУ, ее дипломная работа была связана с романтическим восточным мифом о Лейли и Меджнуне. Увлечение арабским фольклором закончилось многочасовым сидением у компьютера и общением в виртуальном пространстве с боевиком, в фотографию которого девушка влюбилась. После окончания университета Мария Шабалина была назначена на должность главного редактора. На руководящую работу девушка приходила одетая в восточном стиле: в любую жару в наглухо закрытой одежде, на голове обязательный платок. Карьера оказалась неинтересна Марии. Она уволилась и уехала в родной Минусинск, где у нее появилось много свободного  времени, чтобы собирать в интернет-пространстве денежную помощь боевикам. Мария была арестована, когда перевела в Сирию около миллиона. С ноября  2014 года ей предстоит отбыть в исправительной колонии общего режима 5,5 лет. Девушка признается, что своего любимого она видела только на фотографии в Инернете, он за годы общения даже не вышел на связь по скайпу.

Чтобы таких печальных историй не происходило, собравшиеся на пленарном заседании предложили различные варианты контроля над Интернет-пространством, начиная от ограничений по типу «детского интернета» и заканчивая внедрением опыта Китая, где существует «великая китайская информационная стена».